Роботы зари [Роботы утренней зари] - Айзек Азимов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нет, и этого быть не могло. Робот, даже самый человекоподобный, не будет запрограммировав смаковать двусмысленности.
– Да, – ответил он. – Очень хорошо. Однако сейчас я котел бы, чтобы меня проводили в Личную.
– Мы здесь, сэр, – сказал Жискар, – чтобы оказывать вам необходимые утренние услуги. Мисс Глэдия решила, что с нами вам будет спокойнее, чем с ее роботами, и она специально подчеркнула, чтобы мы предупреждали ваши малейшие желания.
– Что она, собственно, под этим подразумевала? – спросил Бейли с некоторой тревогой. – Я чувствую себя вполне хорошо и не хочу, чтобы меня мыли и высушивали. Я сам могу о себе позаботиться. Надеюсь, она это понимает.
– Вам нечего опасаться, партнер Элайдж, – сказал Дэниел с легкой улыбкой, которая (как казалось Бейли) была аналогична той, которая у человека означала бы дружескую симпатию. – Мы просто должны позаботиться, чтобы у вас не возникало никаких затруднений. Если в какие-то моменты вам будет удобнее обходиться без нас, мы подождем в стороне.
– В таком случае, Дэниел – и Жискар тоже – мы во всем разобрались. – И Бейли спрыгнул на пол, заметив, что ноги его прекрасно слушаются. Ночной отдых и лечение, которому его подвергли, внеся в дом, – в чем бы оно ни заключалось, – сотворили чудеса. Не говоря уж о Глэдии!
71
Не одеваясь, ощущая приятную свежесть после душа, Бейли причесал волосы и критически оглядел в зеркале достигнутые результаты. Скорее всего завтракать он будет с Глэдией, но как она его встретит? Пожалуй, наиболее разумным будет держаться так, будто ничего не произошло, и руководствоваться ее поведением с ним. И почему-то ему казалось, что будет легче, если он придаст себе презентабельный вид – если это вообще возможно, Он состроил недовольную гримасу своему отражению.
– Дэниел! – позвал он.
– Что, партнер Элайдж?
– На тебе новая одежда? – пробурчал Бейли сквозь зубную пасту.
– Она не моя, партнер Элайдж. Это костюм Джендера.
– Она дала тебе костюм Джендера! – У Бейли глаза полезли на лоб.
– Мисс Глэдия не пожелала, чтобы я оставался нагим, пока мою промокшую одежду стирали и высушивали. Теперь она готова, но мисс Глэдия говорит, чтобы этот костюм я оставил себе.
– Когда она это сказала?
– Сегодня утром, партнер Элайдж.
– Так она проснулась?
– Да, она уже встала. И ждет вас к завтраку, когда вы будете готовы.
Бейли стиснул зубы. Странно, что пока встреча с Глэдией волновала его куда больше, чем предстоящая встреча с председателем. В конце концов, как пройдет встреча с председателем – решит судьба, а он уже продумал свою стратегию, и она либо даст результаты, либо нет, но что касается Глэдии, у него никакой стратегии нет.
Будь что будет. И он спросил по возможности равнодушнее:
– Как мисс Глэдия чувствует себя сегодня?
– Она выглядит хорошо, – ответил Дэниел.
– Она весела? Или кажется угнетенной?
– Судить о внутреннем состоянии человека очень трудно, – после некоторого колебания ответил Дэниел. – Но в ее поведении ничто не указывает на внутреннее волнение.
Бейли опять взглянул на Дэниела, и опять ему почудился намек на события прошлой ночи. И опять он отмел такую возможность.
И всматриваться в лицо Дэниела не имело смысла. По выражению лица робота догадаться о его мыслях было невозможно, поскольку мыслей в человеческом представлении у него не было.
Бейли вернулся в спальню и осмотрел приготовленную для него одежду, прикидывая, сумеет ли он одеться без ошибок, или придется просить роботов о помощи. Гроза и ночь остались позади, и он хотел вновь обрести взрослую независимость.
– Что это? – спросил он, поднимая широкую полосу ткани со сложным узором.
– Перевязь, – ответил Дэниел. – Назначение ее чисто орнаментальное. Надевают ее через левое плечо и завязывают на поясе справа. На некоторых космомирах ее принято надевать к завтраку, но не на Авроре.
– Так почему же она тут?
– Мисс Глэдия подумала, что перевязь будет вам к лицу, партнер Элайдж. Завязывается она сложным узлом, и я буду рад помочь.
«Иосафат! – подумал Бейли скорбно. – Она хочет придать мне смазливость! Что еще она задумала?»
Выбрось из головы!
– Не нужно, – сказал он вслух. – Завяжу простым бантом. Но вот что, Дэниел. После завтрака я пойду к Фастольфу и встречусь у него с Амадиро и председателем Законодательного собрания. Мне неизвестно, будет ли присутствовать кто-нибудь еще.
– Да, я знаю, партнер Элайдж. И, мне кажется, больше там никого не будет.
– Ну, в таком случае, – сказал Бейли, начиная надевать белье очень неторопливо, чтобы ничего не спутать и не воззвать о помощи к Дэниелу, – расскажи мне про председателя. Я вычитал, что на Авроре он примерно соответствует главе администрации, но пост этот скорее почетный и, несколько я понял, никакой реальной власти у председателя нет.
– Боюсь, партнер Элайдж, это действительно так, – сказал Дэниел.
– Сэр, – перебил Жискар, – политическую ситуацию на Авроре я знаю лучше, чем друг Дэниел, так как функционирую много дольше, чем он. Хотите ли, чтобы на ваш вопрос ответил я?
– Конечно, Жискар. Давай!
– Когда на Авроре, сэр, было учреждено правительство, – наставительно заговорил Жискар, словно внутри него равномерно крутился информационный диск, – главе администрации отводились чисто представительные функции. Он должен был принимать посланников других космомиров, открывать заседания Законодательного собрания, вести их, а голосовать только в случаях, когда голоса депутатов разделялись поровну. Однако после Речного спора…
– Да-да, я читал о нем, – поспешно сказал Бейли. Это был скучнейший эпизод в истории Авроры, когда спор по поводу использования гидроэнергии в первый и последний раз чуть не привел планету на грань гражданской войны. – Обойдись без подробностей.
– Хорошо, сэр. Однако после Речного спора было решено не допускать, чтобы споры подвергали опасности основы аврорианского общества, и в обычай вошло улаживать все спорные вопросы частным и мирным образом вне Законодательного собрания. Когда же оно, наконец, голосует, то уже по готовому решению, которому обеспечено большинство. Ключевой фигурой в улаживании всех недоразумений стал председатель Собрания. Считается, что он стоит выше частных интересов, и его власть (которая, хотя в теории и равна нулю, на практике довольно значительна) сохраняется только до тех пор, пока он занимает такую позицию. Поэтому каждый председатель ревниво оберегает свою объективность, и до тех пор, пока это так, именно он решает спор в пользу той или иной стороны.
– То есть, – сказал Бейли, – председатель выслушает меня, Фастольфа и Амадиро, а затем вынесет решение?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});